Вчера, после ужина — задремал. Пригрезилось, то ли что совсем умер, то ли что сейчас помру. Иcпугаться не успел, путы сна оставили мое затуманенное сознание. Кажется, если не ошибаюсь, испугался доставить ужасное неудобство жене. Что она делать будет? Вся эти похороны дорогие такие.

Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас грешных. Давно... как началась мобилизация на войну, была здравая мысль: похороны организует министерство обороны. Понятно, что никому не хочется умирать прямо сейчас. Пожить хочется. Но... сколько её осталось, той жизни? Отец умер, не дожив трех месяце до своего 77-ми летия. В лучшем случае, осталось 20 лет. Хм... не мало.

На улице тепло. В зимней курточке, в шарфике и шапочке — жарко. Спина потеет. Да ещё дышать тяжело. И ведь подышал с утра — пульмикортом (из небулайзера, раствором с физраствор). Не быстро иду, а одышка уже появилась. Тьфу, млин. Ну, как же так?! Этот пульмикорт очень хорошо помогал. Да и недешевый он!

Снижаю скорость до прогулочного шага. Темень, мокрень, ветер, кажется со всех сторон. По Академика Флёрова и Новодачному, сплошным потоком идут машины. Шумно так, что плохо слышно болтовню в наушниках радио «спутник». «Новости» — так себе. Интересного, что хотелось почитать много, но в памяти отложилось только одна тема — цербер. Новый штамм короновируса. Не знаю, насколько они сгущали краски, создаётся впечатление, что скоро опять все будут в масках. Приду домой, посмотрю что это за такое?

Есть у меня подозрение, что... бежал я — как встрепанный. Какая Иволга? Что ты?! (рано прибежал). Электричка, разумеется, обычная. Зато стал хорошо, с дверями не ошибся, и во второй вагон сел.

А народ (пассажиры) ещё не просек, про удобные переходы на Окружную МЦК. Немного напрягают «потерявшиеся зомби», хаотично снующие по платформе. Тут формула простая: как только начинаешь гневаться, читаю вслух коротенькую молитву. Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнага

Опять заблудился в этих новых переходах. Да хорошо так заблудился. Кинулся на турникет, показалось что вчера он открывался без Тройки. Потом пошел не туда. И самое прашивое, у вахтеров начал спрашивать: «Где МЦК?». Смешно, почему я, в понедельник спокойненько прошел, не запутался. Во-вторник, чуток были сомнения, но ноги вывели куда надо. А сегодня, на третий день — забуксовал.

Спешить никуда не надо, на Балтийскую приехал в 08:12. Вот оно — светлое время. нашел россыпь «синих ромашек». Выбрал, где почти нет побитых морозом цветочков. Это любимой жене, отважные, мокрые цветочки глубокой осени.

Как не иди медленно вспотел как худой поросёнок. Ещё-бы, +6°СС тепла с утра пораньше. Шариков карлсонул: «Сегодня будет плюс двенадцать тепла!». Ну, я же не шариков, умею пользоваться смартфоном чтобы посмотреть погоду.

Пока суд да дело, нужно позавтракать. Любимамя супруга положила вкуснющих оладушков. Чаёк с сахаром, с утра по-раньше. Пофиг что вес уже за девяносто. Главное — вкуснотище!

Время обеда, возблагодарим Господа за хлеб наш насущный. Приятного аппетита!

Старый прапорщик-пиздобол, начвор (зампотыл), поделился лимончиком. Плюхнул лимончик в суп-«лагман» и присолил. Так вкусно получилось! Любимая супруга обрезала горелую корочку с хлеба. Такая вкуснотища!

Ну, вот поели можно и... Слава Тебе Господи, спасибо за всё!

Разошлись как обычно, чуть раньше четырех. На улице ещё светло, сумерки даже не начинались. На улице тепло, как в сентябре.

А вот у нас уже темно. За этот час, что я добираюсь от работы до дома, темнеет так... как ночью.

Так и закончился этот день замечательный, позитивный день... ↵